диковинных опытах, превращавших животных в людей, и предположил, что уродливые волосатые чудища с тупыми мордами – продукт этих зловещих экспериментов. И сразу сообразил, что делать дальше.
Он увидел бегущего с занесенной окровавленной саблей Урука. Шумер издал боевой клич и бросился на Владыку, но, даже вложив в удар все силы, не смог пробить защитную атомную сетку.
Мейсон выскочил из бронзовых ворот. Он заметил, как Греддар Клон крутнулся, инстинктивно уворачиваясь от сабли, и поднял крошечной рукой какую-то металлическую трубку.
Археолог врезался в Урука плечом, отбросив в сторону. Затем подбежал к нему, навалился, попытался отобрать саблю. В бледных глазах Урука читалось изумление. Изумление – и ярость: кипящая в венах, она придала ему сил, и он с легкостью сбросил с себя Мейсона.
К этому моменту их уже окружили зверолюди.
Чьи-то руки грубо схватили Мейсона. Он не сопротивлялся – спокойно встал и позволил подвести себя к Греддару Клону. Урук продолжал отбиваться, но без сабли справлялся плохо. Он упал, однако не прекратил драться, пока его не связали по рукам и ногам.
Холодные глаза Владыки смотрели испытующе.
– Мейсон, так вы с Уруком враги?
– Да. – Археолог тянул время. Он действовал по наитию, будучи уверен в душе, что это наилучший план. Но теперь ему нужно было внимательно посмотреть на свои карты, чтобы понять, какими из них сыграть. – Греддар Клон, можно нам поговорить наедине? – спросил он, кивнув в сторону Урука.
Сперва Владыка не ответил. Затем отдал приказ, и двое зверолюдей повели Мейсона к ближайшему дому. Греддар Клон шел следом.
В вонючей, заросшей плесенью комнатке Греддар Клон уселся по-турецки на полу и приказал зверолюдям отпустить пленника.
– Спасибо, – буркнул Мейсон. – Мне нужно многое объяснить. Я не знал, смогу ли вас разыскать.
– Ты меня нашел. Что теперь?
– Теперь… я хочу, чтобы вы все-таки выполнили обещание.
Его собеседник пожал узкими плечами:
– Вернуть тебя в твой временной сектор?
– Да, и не только, – тихо ответил Мейсон. – Когда вы улетели из Аль-Бекра, Урук попросил меня помочь с освобождением Аласы и Мердека. Я ему помог. Мердек рассказал о ваших планах, о том, что вы хотите подчинить себе какую-то цивилизацию и править ею. Речь шла о моей цивилизации. Это так?
– Буду откровенен, – ответил Греддар Клон. – Это правда.
– Они решили найти вас и убить. Мердек с моей помощью построил другой корабль времени. Я притворился, что разделяю их намерение. Было нетрудно, ведь я на самом деле хотел вас разыскать, пусть и по другой причине. Прежде меня бы устроило, если бы вы просто вернули меня в мое время. Но теперь, зная о ваших замыслах, я хочу большего. Греддар Клон, мне нужна достойная должность в вашей империи!
– Я хотел сделать тебе такое предложение, – пробормотал Владыка, – но решил, что обойдусь без твоей помощи.
– Вы уверены? Мой мир вам незнаком. Вы не имеете представления о том, какие страны и города следует атаковать первыми, какие торговые пути необходимо блокировать. А я хорошо знаю родной мир, и с моей помощью, благодаря моей осведомленности, вы сможете гораздо быстрее и эффективнее подчинить всех противников.
– Чего ты хочешь?
– Управлять какой-нибудь страной – в качестве вашего наместника, разумеется. Меня манит власть…
Владыка поднялся.
– Ясно. Кент Мейсон, ты хитер, но я пока не знаю, правду ты говоришь или нет. Возможно, ты хочешь обвести меня вокруг пальца. Поэтому, пока я обдумываю решение, ты посидишь взаперти – но обещаю, с твоей головы не упадет ни один волос.
Он подозвал зверолюдей, и те схватили Мейсона и вывели на улицу. Археолог не сопротивлялся. Он заронил в сознание Греддара Клона зернышко, и теперь оставалось только ждать, когда проклюнется росток. Торговаться за жизнь Аласы и других спутников Мейсон не отважился, это мгновенно насторожило бы Владыку.
Мейсона отвели в другое здание из розового мрамора и заперли в пустой подвальной комнате. Единственным источником света был факел на стене, и Мейсон не знал, надолго ли его хватит.
Неуклюжие лохматые зверолюди уковыляли прочь. Пленник остался один, терзаемый страхом за друзей.
Спустя некоторое время Мейсон встал и осмотрел свою камеру. Потрескавшиеся и поросшие лишайником стены остались тем не менее прочными. Запертая дверь была металлической, слишком крепкой, чтобы выбить. Сбежать через пол или потолок тоже не казалось возможным. Было прохладно, и Мейсон поеживался, мечтая о чем-нибудь потеплее набедренной повязки.
Тепло, кроме света, давал факел, пока не потух. В темноте стало сложнее следить за временем, но, когда зверочеловек принес еды, Мейсон догадался, что наступил вечер. Зверочеловек просунул через решетку что-то вроде салата из полусгнивших фруктов. Запихивать в себя эту пищу было нелегко. Радовало одно: тюремщик принес и новый факел.
Не прошло и получаса, как Мейсон заметил приближающийся огонек. Он подошел к решетке и увидел чахлую, сгорбленную фигуру. Морщинистое восточное лицо не оставляло сомнений – это Ли Кен!
Китаец тихо отпер дверь.
– Нельзя шуметь, – проскрипел он. – Нирвор вернулась и привела с собой злодея. Они ищут Неукротимую Силу, но не знают, где она спрятана. И не знают, что тайна известна мне. Идем!
Он зашаркал по коридору, сжимая костлявой рукой факел. Мейсон не отставал.
– А что с остальными? – тихо спросил он. – С моими друзьями? Где они?
Ли Кен будто не услышал.
– Нирвор привела в Коринур зверолюдей из леса, – хрипло проговорил он. – Оружие ей не достанется. Ты отнесешь его Спящим в доказательство моей верности.
Мейсону стало жалко старика. Они свернули в коридор, затем в другой. Под землей оказался настоящий лабиринт, и Мейсон быстро потерял ориентацию. Однажды он увидел вдали белую тень и вспомнил Валесту, пантеру Нирвор. Но если это и была Валеста, то больше она не появлялась.
Они остановились у металлической двери. Ли Кен нашарил в стене нишу и извлек два неказистых комбинезона из просвинцованной ткани.
– Нужно надеть. Радиевые лучи…
Мейсон натянул комбинезон с прозрачным капюшоном, полностью покрывающим голову. Китаец в новом облачении выглядел совсем несуразно. Он открыл дверь.
Перед ними оказался утес, склон которого прятался в сером тумане. Вниз вела узкая и крутая тропинка. Ли Кен начал спуск, без труда удерживая равновесие. Мейсон двинулся следом, с содроганием поглядывая на мрачную бездну.
Они прошли около ста ярдов по склону, затем перебрались на другой. Мейсон остановился, чтобы проморгаться. Из бездны лился настолько яркий свет, что его ослепило, а в теле возникло непривычное легкое покалывание. Мейсон понял, что это эффект смертоносного радиевого излучения.
Тропинка вела дальше, на узкий отрог, опасно нависший над бездной. Внизу, как в жерле
